СВИДАНИЕ С «АЛКЕСТОЙ»


    Два премьерных спектакля по трагедии древнегреческого классика Еврипида «Алкеста» 30 и 31 января собрали в театре самых разнообразных зрителей. Представление шло всего час. Скучать не приходилось. Образная музыка орловского композитора Ирины Хрисаниди, написанная специально для этого спектакля, выразительные пластические сцены и хореография заслуженного артиста Украины Олега Николаева и Светланы Щекотихиной, лаконичная, модерная сценография и на редкость красивые, в стиле эпохи Эллады костюмы еврипидовских героев талантливейшей художницы Марии Михайловой, световые эффекты – все это создало красочную, эмоционально насыщенную атмосферу постановки, инициатором которой стал художественный руководитель театра, заслуженный деятель искусств России Александр Алексеевич Михайлов.
    Прежде чем выплеснуть на сцену эмоции и ритмы, авторам пришлось решать непростую художественную задачу. Главная – выбор жанра сценической работы. «Алкеста» - одна из ранних пьес Еврипида. В ней вроде бы и сохранены все необходимые каноны трагедии, но в отличие от Эсхила и Софокла, чистой древнегреческой трагедией «Алкесту» назвать сложно. Великий автор отдаленной эпохи, во-первых, будто бы иронизировал над сварливым торгом богов по поводу «преступления» и наказания царя Адмета (прогневал Артемиду, но ладно, простим, если кто-то пожертвует собой и вместо тебя, Адмет, лишится жизни). Во-вторых, не боги решают судьбу отданной на заклание Алкесты, а живой человек, герой Геракл, который совершает подвиг, отбивая царицу из плена царства Аида и возвращая ее любящему супругу. В-третьих, монологи и диалоги Адмета, Алкесты, Геракла, комментарии хора горожан тоже наполнены не только сочувствием, но и некой иронией по отношению к трагическим событиям. В пьесе заложены и абсолютно комедийные ситуации, например, объяснения Геракла с рабами, которые ничего на сказали герою о постигшем царя Адмета горе, потере жены, и эти ситуации зримо воплотились в режиссуре А. Михайлова (вспомним почти комедийные эпизоды взаимоотношений рабов и Геракла).
     Ну и какой же жанр избрать, осуществляя сценический вариант этой многожанровой пьесы, история жизни которой насчитывает две с половиной тысячи лет? По-моему, театр пошел по верному пути, создав музыкальную драму с несколькими комедийными элементами. Здесь есть и герой на котурнах и в маске (Аполлон), и смешные рабы (группа артистов театра), и конечно же близкий сегодняшнему зрителю мотив женской жертвенности во имя любимого человека. Древним грекам было понятно, почему Алкеста избрала свою участь: по социальным условиям архидалекой эпохи отец-царь мог лучше в те времена обеспечить в древней Греции будущее сыновей, чем вдова-царица... Нам, живущим сегодня, ближе и понятнее тема женской жертвенности в ее чистом виде. Ведь и в наши дни женщине нередко приходится жертвовать собой во имя каких-либо альтруистических целей или во имя любимых ими мужчин. Об этом и драма – не о котурново-величавой страдалице, а о живых, близких нам людях, с которыми случилась беда. И почувствовать сердцем именно эту драматическую коллизию помогают музыка и пластика, оформление (как бы «отчуждающее» нас от сюжета) и актерские работы студентов театральной мастерской А. А. Михайлова вместе с профессиональными артистами труппы.
    В первом составе в главных ролях мы увидели студентов Сергея Козлова (Адмет) и Ирину Козееву (Алкеста). Сразу бросается в глаза благодарная фактура молодых исполнителей. У них статные фигуры, красивые лица. Более того, Сергей Козлов, на мой взгляд, гораздо сильнее и эмоциональнее отыгрывает душевную драму Адмета, чем второй исполнитель, обаятельный молодой артист Алексей Кондрахов. У Алеши Кондрахова Адмет – человек уютно-домашний, а не царственный. А походка и мимика С. Козлова, даже его короткая стрижка, как мне думается, сильнее «работают» на образ эллинского царя (вспоминаются, глядя на Сережу, античные скульптуры современников Адмета и Еврипида). Да и текст роли Сергей Козлов произносит с необходимой в данном случае драматической наполненностью.
     Настоящей красавицей-гречанкой предстала перед нами студентка Ирина Козеева в роли Алкесты. В немой сцене возвращения царицы из царства Аида она, как мне думается, эмоционально выразила к любовь к своему мужу Адмету, радость возвращения к жизни. У студентки Валерии Жилиной, несомненно обаятельной и талантливой исполнительницы, Алкеста предстала в несколько «домашнем», опрощенном варианте. Многих зрителей как раз и подкупила эта «домашняя узнаваемость» эллинской царицы.
     Мощный эмоциональный заряд придал спектаклю опытный артист Николай Рожков в роли трусливо оправдывающегося папаши Адмета - царя Ферета. Здесь пригодилось дарование Николая Рожкова как острохарактерного артиста. И речевая культура его, безусловно, на самом высоком уровне. Во втором составе образ Ферета создал Олег Семичев. Быть может, его Ферет и намного ближе к духу еврипидовской драмы. Образ Ферета у Олега – тоже напоминает ожившую древнегреческую скульптуру царственного старца. Но мне ближе рожковская интерпретация, без какого-либо осуждения Семичева. Работы равноценные, но разные по актерской трактовке.
    Вызывает симпатии и юный Геракл – студент Ростислав Билык, чью молодость и человеческое обаяние не спрятать за тогами, шкурами и палицей античного героя. Этакий фольклорный силач, почти подросток, но сильный и справедливый.
    На премьере все артисты, изображающие древнегреческий хор, работали, как единый ансамбль, на хорошем эмоциональном уровне. Стихотворные строки Еврипида в переводе Иннокентия Анненского, положенные на музыку Ирины Хрисаниди, благодаря таланту хормейстера Ольги Селиной, педагога по вокалу Валерии Торговой и исполнителей создавали насыщенную драматизмом атмосферу. Впрочем, привлекал внимание и один безымянный «горожанин из хора» - заслуженный артист России Валерий Лагоша. Его персонаж, не выпадая из ансамбля, все же жил на сцене своей, особой жизнью, чем и был интересен. Наконец, Демон смерти студентки Анастасии Беккер: черная мантия на тонкой и пластичной фигуре, большие «роковые» глаза, какая-то особая энергетическая сила, исходящая от молодой артистки, сделала эту роль без слов одной из главных.
     Да, яркая и запоминающаяся страница - музыкальная драма «Алкеста» в репертуаре театра «Свободное пространство». Но вместе с тем я был бы неискренен, если бы не отметил неких «откатных явлений» новой постановки. Корень их гнездится, к сожалению, в утраченной в современном русском театре культуре произнесения текстов древнегреческой драмы и трагедии, что в какой-то мере отразилось, на мой взгляд, прежде всего в работах молодых исполнителей. В «Алкесте» не требуется чтения стихов на возвышенных интонациях, как, например, в той же софокловской «Антигоне». Но четкое, драматически переживаемое исполнение монологов и диалогов, когда слышны и понятны каждое слово, ощутима каждая точка, запятая - здесь категорически необходимы. Не могу предъявить театральной молодежи в этом плане высоких требований. Начинающие артисты только-только прикоснулись к данному труднейшему жанру, осваивают его. И если театр и в дальнейшем намерен обращаться к античной драматургии, особый речевой тренинг необходим, как постоянная дисциплина в вечном, не заканчивающемся стенами мастерской и вуза, пути постижения актерского ремесла. Быть может, есть смысл при следующем обращении к античности пригласить в театр мастеров техники речи и педагогов из Москвы и Питера?
     Но это будущее.
    А в принципе спектакль получился праздничный. И даже радостный, несмотря на трагедийные коллизии. А завершение его и вовсе замечательно, почти в духе представлений еврипидовского времени, когда после показа трагедий следовали комедийные представления или песнопения с танцами. Когда завершились премьерные поклоны, уже после финала, артисты под красивейшую греческую песню исполнили замечательный танец. Солнечный, счастливый, по молодому дерзкий. И подарили нам среди зимы теплое лето с берегов Эгейского моря.

ВИКТОР ЕВГРАФОВ,
Заслуженный работник культуры России.