ЧИТАЛИ И СЛУШАЛИ НОВУЮ ПЬЕСУ


    18 мая в Малом зале театра «Свободное пространство» была организована для зрителей и прессы первая публичная читка пьес. Хотя подобная практика общения театров со зрителями в России и за рубежом далеко не нова, для Орла это был начальный опыт. Театр выбрал для дебютного показа публике пьесу молодого драматурга Сергея Матвеева «Одноклассники». Типичное для так называемой «драмы нового кода» произведение о людях молодого поколения, живущих психологически дискомфортно.
    На сцене – стулья с укреплёнными на спинках маленькими лампочками. Актёры выходят на сцену с текстами в руках, рассаживаются. Верхний свет гаснет. Лампочки освещают лица читающих. Создаётся атмосфера интимного, почти домашнего уюта. Никто ничего не играет. Идёт читка, но… по мере вхождения в материал, артисты начинают от имени героев, с которыми они знакомят публику, заряжаться эмоциями, заложенными автором в пьесу. Эмоции эти рождают целую музыку диалогов, где радости, надежды, переживания героев уже начинают отыгрываться голосом и даже мимикой с жестами. Режиссёр театра Сергей Пузырёв, готовивший читку, наверное, и не рассчитывал на то, что актёры «заведутся» и начнут почти играть. И это не упрёк им всем. Наоборот, эмоции «читающих-полуиграющих» людей объединили зал и заставили глубже вникать в суть пьесы.
    А она не так проста. Тридцатилетний журналист Андрей Нецветаев, не добившийся на своём поприще больших побед, через социальную сеть «Одноклассники» общается со своими бывшими школьными друзьями и товарищами, приглашает их на юбилей. Его друзья тоже далеко не «всадники успеха». Не буду раскрывать перипетии сюжета. Потому что пьеса эта, возможно, будет поставлена в театре. Скажу только, что нервные диалоги, пересыпанные ходовыми у молодёжи бытовыми словечками и, извините, табуированной лексикой (матом в просторечии), вскрывают не просто дискомфорт, но и настоящую потерянность тридцатилетних в этом мире. Вроде бы должны созреть, а инфантильны. И страдают, не понимая, почему. Им плохо. И мне вместе с ними было тревожно, как при переходе улицы на красный свет. Они, которым нет и сорока, думают о смерти, самоубийстве. И это в достаточно зрелом паспортном возрасте. А психологический возраст? Неужели подростковый? Или студенческий? Юношам и девушкам от 17 до 27 лет (даже весьма благополучным) порою приходят мысли о добровольном уходе из жизни. Драматург Сергей Матвеев остро чувствует настроения людей своего поколения, и острота эта режет душу. А интернет формирует особый статус их взаимоотношений. Жизнь в этом статусе также вносит особые и не всегда радостные коррективы.
    Да, плохо бывшим одноклассникам. Одиноки они. Но пьеса не безысходна. Пусть через сумасшедший угар «вечерухи», через притяжение-отторжение, но всё-таки в конечном итоге на какую-то иную жизненную дорогу Андрей и его друзья придут? Двое, включая самого Андрея, пришли… Остальные – неизвестно.
     Чтение длилось 55 минут. Я с удовольствием наблюдал, как актёры стараются одним лишь словом передать душевные состояния персонажей. Трудно им было, признавались они на обсуждении, лишиться привычного сценического действия. Но и интересно приблизиться к эстетике - чего бы вы думали? – радиоспектакля. У этого жанра до сих пор в России немало поклонников, как среди старшего поколения, так и у молодёжи. Так что читка эта, помимо познавательной для зрителя функции – знакомство с мало кому известной, кроме специалистов театра, драматургией, ещё стала и школой актёрского мастерства, вернее, школой выразительно звучащего Слова.
     И здесь преуспели артисты Михаил Артемьев, Оксана Петрунина, Валерия Жилина, Лидия Пономарёва, Сергей Козлов, Анастасия Беккер, Дмитрий Литвинцев, Станислав Иванов, Антон Ласкин. Чётко, эмоционально, с личностным отношением донесли до зрителей текст пьесы.
     Первые участники читки – зрители – благожелательно приняли новую для них форму общения с театром. На обсуждении они задавали актёрам, режиссёру Сергею Пузырёву, художественному руководителю театра Александру Михайлову вполне грамотные вопросы по сути пьесы. Вспыхнула и вскоре угасла маленькая дискуссия о допустимости или недопустимости на сцене озвучивания нецензурных выражений. Некоторые из присутствующих пожелали увидеть полноценный спектакль по «Одноклассникам». Единое мнение сложилось такое: подобные читки нужны, они расширяют зрительский кругозор, позволяют зайти на «драмоновокодовскую» улицу, постепенно понять, что такое «драма нового кода» и чем она отличается от драмы «кода старого».
     Автор этих строк по просьбе художественного руководства театра почти месяц читает произведения молодых драматургов, представленных на сайте конкурса молодой драматургии «Любимовка», в электронных библиотеках. У меня сложилось своё личное понимание того, о чём пишут авторы новой драматургической волны. Их прежде всего волнуют судьбы обездоленных людей, неудачников, аутсайдеров жизни, тех, кто вынужден в эпоху имущественного расслоения нынещнего этапа капитализации страны не жить, а прозябать. Это, конечно же, по сути своей традиционная линия русской литературы и драматургии – обращаться к судьбам «маленьких» людей. А «родовая черта» драмы нового кода – почти авторитарная жёсткость сюжетов, оценок, позиций. И ещё - сочувствия к «сирым и убогим» у нынешних молодых авторов, пожалуй, гораздо меньше, чем у предшественников, классиков девятнадцатого и двадцатого веков. Язык насыщен грубыми, часто нецензурными словами и выражениями. Он, в подавляющем большинстве, более лаконичен, абсолютно лишён и намёка на поэзию. Но почти точно отражает лексическую практику нынешней молодёжи, систему её ценностей, взаимоотношений, её коллективный менталитет.
     Лучшие авторы этого поколения (например, 23-летняя Ярослава Пулинович из Екатеринбурга, лауреат и востребованный многими театрами драматург) умеют писать пьесы с неожиданными финалами, логически вытекающими из действия. Другая звезда молодой драматургии Вячеслав Дурненков пишет пьесы на тонкой грани реальности и абсурда («Муттер» или «Экспонаты», к примеру). Разные авторы, разные по своим художественным достоинствам произведения. Нужно ли им уделять место в современном театральном репертуаре? Думаю, это необходимо делать. Потому что «драма нового кода» не выламывается из традиций российской драматургии, а продолжает их в новом качестве, в системе других художественных координат, принять которые в себя далеко не все готовы. А что, драматургию Чехова тоже сразу приняли и полюбили? Для конца ХIХ и начала ХХ века он тоже был автором «драмы нового кода» - кода, который расшифровали не сразу и не все.
     Назрела пора не только в Москве, но и в провинции, освежить репертуары, пустить в театр неблагостных и не совсем удобных для восприятия авторов. Чтобы театры лучше слышали, а зрители узнавали в этих постановках себя, свои проблемы и глубже осмысливали нынешнее время… Вот почему произведения молодых драматургов с трудом, но постепенно находят путь к театральной сцене России.
     Практика читки пьес молодых драматургов театром «Свободное пространство» будет продолжена.

ВИКТОР ЕВГРАФОВ,
Заслуженный работник культуры России.