АРОМАТ НЕСБЫВШЕГОСЯ СЧАСТЬЯ


    Нет ничего страшнее одиночества. Оно убивает без единого выстрела. Настигает в любой погоне. Засасывает своим беззубым ртом человека, превращая жизнь в страшную монотонную рутину, и кружит, кружит, кружит. Одиночество предвещает смерть, если не приближает ее. Хотя, именно в эти грязно-серые моменты тоски расцветают в душе воспоминания, лиловые и сиреневые кисти былого счастью, несбывшейся любви. И есть утешение всем плачущим.
    Пензенский областной драматический театр им. А. В. Луначарского привез на орловскую землю ароматные грозди «Персидской сирени». Пьеса Н. Коляды в интерпретации режиссера-постановщика заслуженного артиста Литвы и России В. Гунина предстала перед зрителями как почтовый роман.
    Там, где все напоминает о ветхости и разрухе, где каждый штрих говорит о недолговечности вещей и людей, происходит основное действие спектакля.
    Старая почта давно на ремонте: настолько затянувшийся и безуспешный прыжок в новую жизнь, что уже погибла всякая надежда на перерождение, на то, что здесь снова зазвучат человеческие голоса.
    Но люди приходят, словно за ответным посланием судьбы. Он (заслуженный артист России В. Конопатин) и Она (заслуженная артистка России Г. Репная). Украдкой от мира и от самих себя. У каждого своя цель и своя проигранная жизнь.
    Как жестоко и страшно ветер бьется в окно, теребя золотые листья клена, пожелтевшие от времени листки бумаги и чужие судьбы. Все истлеет, все позабудется. Но не сейчас.
    Она верит и ждет. Он думает и плачет. Кто первым откроется, кто первым уйдет…
    Объявление в газете познакомило их и на миг сблизило две идентичные параллельные человеческих судеб.
    Героиня ждет своего принца. По ее серебряным волосам, артриту и забывчивости видно, что ждет долго.
    Герой не оправдал ожидания советских женщин, оказавшись вовсе не «симпатичным зрелым мужчиной, уставшим от одиночества». Он бесцеремонен и порой нарочито груб. Но у него доброе сердце, которое просит счастья, имея на это право.
    Все это было бы смешно, если бы… если бы не было так похоже на правду.
    Зритель даже не заметил, как персонажи перешагнули грань тихого доброго юмора.
    Кокетливая пенсионерка, смешная и забавная. Девичья наивность в глазах, лекарства на все случаи жизни в сумочке. Ассоль, которая так долго глядела на море в поисках Грея, что не признает свое отражение в зеркале.
    Наверное, женщине непросто отважиться на такую роль. Слишком явно обнажается самое тайное и сокровенное: да, мы стареем, да, мы всю жизнь наивно ждем любовь. Девушки, женщины, бабушки, что, в сущности, меняется? Где начало поры, когда мечтать становиться стыдно? Все происходит слишком быстро, чтобы понять. Одной жизни для этого мало.
    Поэтому игра актрисы, настоянная на таком противоречии, порой казалась немного «нервной». Для Нее многое слишком очевидно, многое все еще неожиданно.
    «А до пенсии вы кто были?», - обращается женщина к своему новому знакомому.
    Вот она, та странная черта, перейдя которую, человек рискует оказаться в незнакомом мире совершенно одиноким и забытым. Символично, что звучит этот вопрос после воспоминаний о молодости, навеянных странным и родным ароматом духов с забытым названием «Персидская сирень».
    Были ли такие духи? Была ли вообще молодость? Потрясающая сцена воспоминаний, сиюминутного душевного воскрешения в исполнении побитого, потрепанного, одинокого мужчины. Когда-то все было по-другому и могло сложиться иначе…
    Сколько в его взгляде тоски и нерастраченной жажды жизни. Пригодятся ли напоследок сэкономленные силы? Найдется ли смелость, чтобы их использовать? Читая письма, Он стал знатоком одиноких женских сердец. Научился распознавать степень боли и горечи, знает, что главное в жизни – это победить смерть. Герой как заклинание произносит основное и неисполнимое свое желание: «И все живы! И все живы! И все живы!».
    А Она чувствует катастрофическую близость смерти, чужой и, возможно, своей собственной...
    Жизнь прекратилась с того момента, когда Ее в последний раз назвали по имени. А ведь все, о чем мечтает теперь - это совершить деяние, подобное подвигу Данко. Только кому освещать путь, если ты один на всем свете. Вместе с последним проблеском мечты возникает и последняя вспышка отчаяния. К сожалению, становится ясно, какой из этих огней победит. Актриса не говорит ни слова. Ее взгляд, жесты выражают целую вселенную чувств, где тлеют искорки сгоревших надежд.
    Игра непревзойденного актерского дуэта Г. Репной и В. Конопатина была ясна всем поколениям зрителей. Одних она предупреждала, других уберегала от ошибок, третьим помогала выжить и снова найти свое место, свое время, новый смысл жизни, вступившей в золотую пору.



ОЛЬГА ФРОЛОВА.